«Кучер султана» краткое содержание

«Кучер султана» краткое содержание

«Побоище в Сечи» (отрывок из книги)

В первой части тетралогии ( «Посол Урус-Шайтана») рассказывается, как Арсен Звенигора, уезжая из Сечи домой проведать больную мать, обнаружил в степном мельнице троих девушек. Выяснилось, что их похитил со своими приспешниками сотник Чернобай для того, чтобы продать татарам. Арсен хотел освободить несчастных, но сам попал в руки преступников. С наущению злейшего из них - Хорька - Арсена было продано тем же татарам. В Кафе молодого запорожца купил Га-мид-бей и завез в Турцию. Через некоторое время Арсену удалось бежать. После многих приключений он приехал домой, но тут оказалось, что исчезла его младшая сестра-красавица. Арсен с односельчанами нашел ее в яме на хуторе Чернобая. Боясь справедливого наказания, сотник сбежал в Крым, а Хорька послал на Запорожскую Сечь убить Арсена.
Еще в молодые годы Гамид украл в Болгарии двух детей - пятилетнего Ненко и трехлетнюю Златке. Мальчика под именем Сафар отдал в школу янычар, а Златке переименовал в Адике и воспитывал вместе со своей дочерью. Дети забыли друг друга. Много лет Златка с помощью Арсена вернулась к своим родителям, ее брат в то время уже командовал сотней янычар. Жизненные пути Арсена, Сафар-бея и всех остальных персонажей многократно переплетаются. В основу изображенной дальше события положен исторический факт.
В Лабинском шалаше спали не все. Несколько казаков, а среди них Звенигора, Воинов, Метелица и Секач, накрывшись рядном, склонились в дальнем углу у свечи и играли в карты ...
Деда Шевчик с ними не было. Ему еще вечером не повезло, и он, проигравшись до нитки, с досады лег спать ...
Где вдалеке за полночь дед Шевчик вдруг проснулся. Ему приснился страшный сон ... Обливаясь потом, Шевчик открыл глаза ... Дед Шевчук выглянул в окно и увидел ... янычар.

Впервые в жизни по-настоящему испугался казак Шевчик!
Шевчик поспешно вскочил с пола, подбежал к картежников - и потушив свечу и предупредил картежников, что в Сечи было полно янычар.

Казаки разбудили собратьев, за минуту весь курень был на ногах.

Поскольку Куринный ночевал у кошевого перед советом, то все невольно начали прислушиваться к словам Арсена. Арсен командовал казаками, приказывал готовить оружие, и началась пальба!
Грянул залп. Потом - второй, третий. Курень заволокло дымом. В ответ снаружи раздалось страшное нечеловеческий вой. Янычары отступили назад, оставив на снегу несколько десятков убитых и раненых. Но бежать им некуда. Сзади колыхалась сплошная живая стена.
Целиться казакам не приходилось: янычары стояли так густо, что одна пуля пронизывала сразу двух, а то и трех.
После первых залпов Вся Сечь вскочила на ноги. Каждый курень ощетинився дулами мушкетов. Непрерывно гремели залпы. С башен ударили гаковницы и пушки. Обильный дождь пуль и ядер лился на площадь, где собралось больше врагов, и косил их десятками и сотнями.
Обезумевшие от ужаса янычары засуетились, заметались по Сечи, как звери в ловчей яме. Те, что были ближе к воротам, пытались открыть их, но тщетно. А когда с надвратной башни ударили пушки, толпа видхлинув назад.
Уже никто не слушал ничьих приказов. Каждый думал только о спасении. Видя, что отовсюду гремят выстрелы, обезумевшие янычары и спахии вспомнили о калитку, которой входили в Сечи.
Туда! К ней! Бежать из этого ада, где каждый курень, старшин дом и военная казна, даже церковь - хотя на самом деле то разноцветные окна мелькали в ней от огня, следовавший из дул мушкетов, - сеют смерть!
Тысячная толпа хлынула к калитке. Но проход там очень узкий. У него может протиснуться за раз только один беглец. И каждый пытается быть тем счастливцем. Некоторые прокладывал себе дорогу саблей, стинаючы головы своим единоверцам.
Задние напирали на передних. Каждый кричал, ругался, угрожал, проклинал. Хрипы умирающих, стоны раненых, крики отдельных старшин, которые пытались навести хоть какой-нибудь порядок, непрерывный гул выстрелов - все слилось в дикий нечеловеческий рев.
Широкий площадь, все сечевые улочки и переулки между сараями были уже завалены трупами и ранеными. Между ними притаилось, спасаясь от пуль, много янычар. Снег почернел от крови.
Неожиданно в невероятный шум и шум ворвался тревожный рокот тулумбасов, а затем - зазывный клич боевых казацких рогов, которые звали в атаку.
Звуки раздавались со старшинского куреня.
Стрельба начала утихать.
И тогда раздался сильный голос кошевого Сирко.
- К сабель, братья-молодцы! К сабель! Прекратите стрельбу! Выходите из куреней! Бейте проклятых! Смерть басурманам!
Стрельба сразу прекратилась. Сквозь разбитые окна, сквозь распахнутые настежь двери из куреней повалили запорожцы с саблями, с ятаганами, с чеканами в руках. С криком, с боевыми кликами хлынули они на врагов, что, обезумевшие от ужаса, метались в предрассветной морозной мгле.
Когда из шалаша ударил залп и десятки янычар упали в снег, Сафар-бей почувствовал, как что-то горячее брызнуло ему на лицо и руки. «Раненый» - пронеслось в голове. Инстинкт самосохранения заставил его броситься вниз. Распластавшись на снегу и убедившись, что он цел и невредим и пули перелетают поверх него, ага оглянулся вокруг.
Сафар-бей понял, что его лицо и руки забрызганы кровью верных телохранителей, и с отвращением вытерся шапкой. Немного придя в себя, начал думать, что делать дальше. Бежать? Но куда? Не успеешь подняться, как тебя пронзят казацкие пули ...
Ни к чему не додумавшись, Сафар-бей решил прежде всего спасаться самому. Медленно видплазувавшы пред окон, вскочил и бросился в суточкы между сараями. Сюда пули не залетали. Переждав некоторое время, выглянул из-за угла. Весь широкую площадь перед церковью был усеян телами янычар. Сафар-бей застонал от боли и отчаяния. Все пропало! Войско, Честь, Будущее, даже сама Жизнь! .. Аллах экбер, почему ты помогаешь гяурам? Зачем уничтожаешь славных сыновей падишаха, верных защитников ислама? Спаси их, о Аллах! .. Или твоя величие и твоя мощь - это только пустая выдумка, ничтожный обман? ..
Сафар-бей быстро течение короткое расстояние, отделявшую его от крепостной стены. Здесь было просторно и не жужжали пули. Узкий мертвое пространство, которым, кроме него, воспользовались еще несколько десятков янычар, надежно защищал его от смерти. Вот только - надолго ли?
Сориентировавшись, где калитка, Сафар-бей начал осторожно пробираться к ней вдоль стены.
Вдруг стрельба стихла и с куреней высыпали казаки. Они были - кто в чем: в кожухах, в кафтанах, свитках, а большинство - просто в белых рубашках. Видно, как спали, так и кинулись к оружию.
Сафар-бей остановился. Нет, к калитки добежать он не успеет. И, кажется, там и не пробьешься сквозь давку. К тому же почти все казаки ринулись туда, сея смерть среди янычар, которые почти не оказывали уже сопротивления ... Отчаяние охватило агу. Никогда еще перед ним так явно, так зримо не стояло призрак смерти, как сейчас. И какой бессмысленной смерти! По сути, приходится погибать не в бою, не лицом к противнику, а показывая ему спину. Позор!
Он стоял за углом совсем один. Все янычары, с которыми только прятался от казацких пуль, то исчезли, разбежались, возможно, помчались, как и тысячи других, к спасительной калитки.
Вдруг перед ним промелькнула знакомая бекеша Гамида. С саблей в одной руке и пистолетом в другой спахии быстро течение от одного куреня к соседнему, видно, намереваясь незамеченным пробраться к калитке и через нее убежать из Сечи. Сафар-бей, забыв о своем положении, иронически улыбнулся. Интересно, далеко сумеет убежать Гамид? Очень уж заметна у него фигура.
Гамид не видел Сафар-бея, хотя был от него всего за каких-то полтора десятка шагов. А Сафар-бей считал целесообразным не напоминать Гамиду о себе, желая проследить, что же делать спахии. Неужели он рискнет выскочить из своей засады и перебежать на глазах у сотен казаков широкую площадь? А только так он мог добраться до калитки.
Однако Гамид явно не спешил. Прижался к стене, перебросив саблю в левую руку, а пистолет - в правую. На кого ждал ... Вот он весь напрягся, замер, подняв вверх дуло пистолета. Напоминал собой откормленного черного кота, который приготовился к прыжку на свою жертву. У кого же целится спахии?

Гамид, был замечен Арсеном. Конечно, казак мог бы сразу убить безоружного бывшего своего турецкого властителя, но, чтобы все было честно, Арсен дает ему саблю. Поединок был тяжелый, но славный казак одержал победу, а враг его лежал «на спину, большой и тяжелый, совсем не страшный, открытыми глазами глядя в чужое небо, которое он хотел сделать своим».

Арсен снова поднял саблю, но турок вдруг протянул вперед обе руки и тихо сказал:
- Салям, Арсен! Не узнаешь?
- Ненко!
- Да, я Сафар-бей ... Несчастный Сафар-бей, которому Аллах приговорил умереть сегодня от твоей руки, как умер только Гамид ... Арсен, убей меня! Потому что у самого рука не поднимается нанести себе смертельный удар.
- Ненко, о чем ты говоришь! Забудь это гадкий имя - Сафар-бей! Только из-за этого урода, - Арсен показал на труп Гамида, - ты стал янычаром ...
- Мне от этого не легче. Я должен сегодня умереть ...
- Несчастный! Зачем судьба занесла тебя сюда - Воскликнул Арсений.- Разве что для того, чтобы ты прозрел! .. Пойдем со мной!
- Куда?
- Пойдем, я спасу тебя. Выхода из Сечи сейчас нет. Но я посажу тебя в холодную, и ты будешь там в безопасности. А завтра - посмотрим.
Он схватил агу за рукав и потянул с площади.
Роман Воинов заметил какие-то две подозрительные темные фигуры, что, отделившись от группы янычар, навзгинци перешли сечевую улицу и попали в открытые двери первого же куреня. «Кто бы это мог быть? Турки? Не похоже. А своим - чего бы бежать и прятаться », - подумал он и вернул вслед за ними. В сенях притаился, прислушиваясь к глухому шепота, доносившийся из шалаша.
- Вот чей кафтан - переодевайтесь быстрее! - Послышался первый голос Под видом казаков здеремося на вал, а оттуда прыгнет вниз, на другую сторону, - и ищите ветра в поле!
- Нет, у меня другое мнение, Хорь, - ответил второй голос Мы должны открыть ворота. Хан с войском ворвется в Сечь и затопит ее ордынцами! Их здесь - сорок тысяч!
- Вы с ума сошли, господин Чернобай! - Возмутился Тхир.- Нас запорожцы схватят раньше, чем мы откроем ворота! Натягивайте глубже на лоб шапку - и айда на вал!
- На валу нас так же могут схватить, дурак! Слушай, что я говорю! С вала скатишься - сломаешь ноги и будешь раз в руках запорожцев! .. Нет, единственный выход - руками татар уничтожить Сечь! Она для нас - как бельмо на глазу! .. Пока янычары обороняются, надо впустить татар! .. Пошли!
Роман выхватил из-за пояса пистолет, взвел курок. Отступил от двери ... Так вот какие птицы залетели сюда Сам Чернобай со своим парням!
Двери широко распахнулись - и на пороге вырисовалась темная фигура.
Прогремел выстрел. Передний - это был Хорь - упал навзничь, на руки своего спутника. Тот бросился назад и проходом, между длинным столом и полом, побежал в глубь куреня.
- Стой! Стой, изверги! - Прокричал Роман и побежал следом.
Чернобай вскочил на пол, пригнулся и вдруг нырнул в выбитое окно.
- Не уйти, собака! - Бросил дончак, перепрыгивая через подушки, ткани и кожухи, беспорядочно разбросанные запорожцами во время тревоги.
Он подошел к окну и опрометью выскочил через него на улицу. В тот же миг сзади кто-то крякнул, будто забивал башкой курю. Свистнула сабля. Роман кувырком покатился по снегу. Это его спасло. Чернобай целился в голову - и сабля, разрезав воздух, до самого кромки воткнулась в липовую подоконник. Пока Чернобай выдернул ее, Роман вскочил на ноги. Их сабли чиркнула искры.
Бой между ними был короткий, но февраль. Ранения в Чигирине еще сказывалось, и Роман, чувствуя, как качнулась под ногами земля, начал медленно отступать назад. Ободренный успехом, Чернобай еще больше усилил натиск, чтобы быстрее покончить с казаком.
Одного не учел Чернобай - Романова умение драться на саблях. Зная, что долгого напряжения он не выдержит, Роман вдруг крутонувся сторону и спиднизу кромкой прочно ударил по сабле противника. Она забренчала и переломилась. Ошарашенный Чор-нобай остолбенел. Роман мог пронзить его насквозь, но слишком было заманчиво взять такую ​​птицу живьем. Поэтому приставил к горлу острие сабли и медленно начал давить до шалаша, пока Черно-бай не уперся спиной в стену.
Так и стоял, боясь и на шаг отпустить от себя врага, потому что если бы тот бросился бежать, догнать бы не смог.
- Роман, что ты здесь делаешь? - Послышался сзади удивленный голос Арсену.
- Сюда, Арсен, сюда - Крикнул Роман.- Смотри, кого я поймал!
Он краем глаза видел, как Арсен с каким турком приблизился к нему.
Чернобай пытался опустить голову, чтобы на лицо не падало лунный свет, но Роман кольнул его в подбородок, заставляя запрокинуть голову назад.
- Чернобай! - Воскликнул Звенигора.- На Сечи! Каким образом?
Тот молчал.
- С турками и татарами прибыл, - пояснил Роман. - Хотел орду впустить в Сечь. Что нам с ним делать? Прикончить пса?
Арсен подумал.
- Нет, нет, пусть судит общество! Закрой до утра в холодной!
- Арсен, ты имеешь право сам судить! Так и суды! Я только ради тебя сохранил ему жизнь ...
- Спасибо, брат. Однако мой суд - это самосуд. А этот человек провинился перед всем народом. Так пусть и судит его общество ... Пойдем, Чернобай! Завтра поговорим с тобой!
К утру побоище в Сечи закончилось. Только полторы тысячи янычар и всадников ускользнули из ловушки, в которую сами залезли, и принесли хану известие об ужасной гибели своих товарищей. Забыв о высоком сан и тысячи простых воинов, темной массой стояли конным строем вокруг, хан простер руки к небу и страшно, отчаянно завыл, вискалюючы под луной острые белые зубы.
- У-у-у! Шайтан! .. Горе нам! .. У-у-у!
Он ударил коня под бока и помчался в степь, прочь от Днепра. За ханом, сбивая мерзлую землю ударами копыт, двинула орда.
Послан Сирко в погоню конный отряд запорожцев не сумел догнать врага. Перемахнув через Днепр и промчавшись к сторожевой заставе, отряд остановился на холме. Всходило солнце. Внизу расстилался голый безлюдная степь. По нему в направлении Перекопа серел широк - на целую версту - след от десятков тысяч копыт. Вдали катилась по белой снежной пустыне темная широкое пятно. То убегала ослепленная смертельным ужасом крымская орда.
Арсен подъехал к казацкой заставы. До его слуха донесся из землянки слабый стон.
- Общество, сюда Наших избили! - Крикнул Арсен.
В землянке пахло дымом и кровью. Переступая через трупы, Арсен прошел в лежанки. Там сидел на полу Толкач. С его груди вылетал глухой напряженный стон. Арсен схватил товарища за голову - заглянул в полузакрытые скляниючи глаза.
- Брат
Пестик вздрогнул, медленно открыл глаза, долго всматривался в лица, склонилось над ним.
- Ты, Арсен?
Арсен пожал холодея руки казака.
- Да, это я.
Напрягая все силы, Товкач прошептал:
- Как ... там ...
Его чуть было слышать, но Арсен понял, что он хочет спросить.
- Все в порядке. Янычар избили. Хан сбежал. Наших погибло тридцать казаков, восемьдесят ранены.
- Слава Богу ... теперь я ... могу спокойно ... умереть.
Он закрыл глаза. И сейчас встрепенулся, будто какая-то мысль пронзила его угасающий мозг.
- Арсен ... Хорь ... Хорь ... изменник ... берегитесь!
Это известие не впечатлила Звенигору: он уже знал о предательстве Хорька. Его поразило другое: это известие держала Товкача при жизни, добавляла ему силы дожить до утра. Он не мог, не имел права умереть, не предупредив товарищей. Пронизан ятаганом насквозь, он спереди закрыл рану рукой, а спиной прижался к лежанке - и так сидел всю ночь, чтобы не истечь кровью, чтобы общество узнало о том, кто провел врагов в Сечь. Теперь, освободившись от своей тайны, выпрямился, раскинул тяжелые, мощные руки - и навеки замолчал.
Запорожцы сняли шапки. Они оценили вес казацкой самоотверженности.
Похоронив с почестями погибших товарищей, запорожцы собрались перед войсковой канцелярией, чтобы судить Чернобая.
Три казаки вывели его из холодной и поставили на крыльце перед обществом. Он зябко прятал руки в рукава, втягивал острый подбородок в воротник кожуха, смотрел тусклым взглядом вниз. Только раз взглянул поверх казацких голов и, увидев замерзшие, ско-цюрблени трупы янычар, лежали на почерневшем от крови снегу, вздрогнул и закрыл лицо руками.
- От правды, Чернобай, не убежишь и не спрячешься! - Сказал Сирко. - Пришло время оглянуться на свое мерзкое жизни и дать ответ перед народом за все! Народ наш Добросердечный и часто прощает вины сыновей своих, наставляет на путь истины тех, кто ошибся, оступился в горе или беде. И тому, кто пролил кровь людей наших, кто ради жалкой наживы, ради лакомства заморских и серебра-золота агарянського * торговал детьми нашими, нанося их в плен басурманской, тому, кто вместе с турками и татарами хотел уничтожить славную Сечь Запорожскую, которая испокон веков защищала землю украинскую от нападений врагов наших, - потому прощения нет! .. впрочем - пусть судит тебя общество! Ти значный казак: отец твой был полковником, сам ты был сотником, и пусть никто не скажет, что осудил тебя один Сирко! Как скажет общество, так и будет! .. Звенигора, расскажи все, что знаешь, об этом человеке!
Арсен поднялся на приступок. Начал с своей первой встречи с Чернобаем в старом мельнице, когда хотел освободить девушек, похищенных для продажи в татарские и турецкие гаремы. И чем дальше рассказывал, тем ниже клонил голову Чернобай.
Даром, что сильный мороз, над ним столбом поднимался пар, а на лбу выступил холодный пот. Когда Арсен рассказал о том, что Чернобай со своим парням ввел янычар в Сечь и хотел открыть ворота татарам, сотник уклякнув на колени. На площади сделался шум.
- Что долго судить-рядить - забить собаку! Палками до смерти - Закричали запорожцы. - Прицепить к хвосту коня и пустить в степь
- Повесить на сухой вербе!
- На кругов его! Он хотел посадить Арсена!
- Четвертовать!
И ни одного голоса в защиту подсудимого. Толпа кипел от гнева. Наиболее горячие выхватили сабли, готовые на месте расправиться с предателем.
Тогда Сирко поднял ныряльщика. Наступила тишина.
Кошевой сделал шаг вперед, снял перед обществом шапку. Голос его звучал строго, - каждое слово звенело, как медь.
- Братья, атаманы, молодцы, славное низовое общество! Знаменательный сегодня у нас день: благодаря бдительности казака Шевчик и вашему мужеству мы получили большую викторию и спасли мать нашу - Сечь! Мы показали и туркам, и татарам, что сила наша непреодолимая, что верные сыны Украины - казаки запорожские и на этот раз, как и много раз в прошлом, не жалея живота своего, отстояли родину и честь свою, а нападающих наказали и покрыли извечной позором ! И каждый из вас не прятался за печкой во время смертельной опасности, а храбро сражался с врагами нашими. Честь и слава во веки веков вам, рыцари непреодолимые!
- Честь и слава нашему отцу кошевому!
- Слава Сирко! Хотим и в дальнейшем видеть его кошевым!
- Сера! Сера! Слава Ганнибала украинском!
Опять пришлось кошевому поднять вверх жезл, чтобы установить на площади тишину.
- Спасибо за честь, товарищи! Но совет старшин выборы нового кошевого назначила на послезавтра. Вот тогда вы и выберете достойного ... А сейчас я не о том хотел сказать. Я хотел сказать, что трудно нам таким победный счастливый день осознавать, что встречаются среди людей нашего такие уроды, как Чернобай. Не хотелось бы этот светлый день омрачать судом над ним. Однако должны. Чтобы одна паршивая овца всему стаду не портила ... Вижу - у всех у вас одна мысль: смерть мерзкому псу, вечный позор предателю!
Запорожцы снова не удержались, закричали:
- Смерть!
- Позор!
Некоторые выхватили сабли, и они как молнии замелькали на искристом морозном солнце. Серо повысил голос:
- Нет, братья, не так! Лучше придумал Шевчик, - вот он шепчет позади ... Ему мы сегодня обязаны честью и жизнью, так пусть будет так, как он скажет! .. Иди сюда, Шевчик, герой наш, - скажи обществу свое мнение!
Дед Шевчик стал рядом с кошевым. Маленький, в заплатанной свитке и большой, травяной изморозью овечьей шапке, с сморщенным лицом, он в другое время показался бы смешным, и сейчас никто из казаков и не подумал улыбнуться. Откашлявшись, Шевчик сказал:
- Братья, а я решил своей глупой головой, - послушайте! .. Мы никогда не терпели и не прощали предателей. Но такого, как Чернобай, еще не было на нашей земле Он продавал басурманам наш цвет весенний - дочерей наших! Он хотел убить нашего рыцаря славного - Арсена Арсена! А теперь имел злой умысел уничтожить вместе с турками и татарами Сечи Запорожской, то есть всех нас! .. Так пусть идет в ад вместе с друзьями своими, с теми, что лежат порезанные на снегу! .. Мы сейчас будем спускать их в Днепр под лед ... Пусть же и он плывет под льдом до моря, а там - как захочет - и до самого султана в гости! Привяжите его к какому-либо янычар - и шубовснимо в прорубь!
- Молодец Шевчик! Хорошо придумал!
- Вот так старый! Вот так голова!
Шевчик не привык за свою долгую, но в бедности к похвале и, смутившись, шмыгнул в толпу.
Чернобай яростно сверкал глазами из-под рыжих бровей. Руки его дрожали, губы закушенные в кровь. Он порывался что-то сказать, но не мог разжать судорожно стиснутые зубы и сквозь них вылетало глухое рычание. Он медленно отступал назад, пока не ударился спиной о стену, его схватили и потащили на площадь.
Арсен показал на косный труп Гамида.
- До этого вяжите! Они друг друга стоят!
Чернобай выпучил глаза, уперся ногами в шершавый снег. Метелица швырнул его на землю, коленом прижал к окоченевшие тела спахии. Казаки мгновенно скрутили живого с мертвым крепким веревкой. Молодой запорожец подскочил на лошади, запряженной в шлейку. Секач схватил барок, накинул на крюк петлю веревки - крикнул:
- Вье!
Конь дернул - с треском оторвал примёрзший к земле труп Га-Мида, потащил к воротам. Чернобай випручав из-под веревка руку, хватался за корявый снег, сдирая в кровь кожу, закричал дико:
- А-а-а!
Метелица перекрестился, плюнул:
- Собаке - собачья смерть!
Прошло три дня. Сходило холодное зимнее солнце. После сечевой совета, на котором вновь был избран кошевым Ивана Сирко, запорожцы долго, до полуночи, веселились, пили - и теперь спали по шалашах как убитые. В утренней тишине громко скрипнула завесы крепостных ворот. Ворота открылись - из них выехали три всадника: Арсен, Роман и Ненко. Так, Ненко! .. Он теперь навсегда распрощался с именем Сафар-бей и ехал начинать новую жизнь. Он плохо представлял, какое оно будет, но уже твердо знал, что возврата к старому нет, как нет поворота вчерашнему дню.
Всадники миновали сечевую слободка, начинавшая куриться утренними дымами, миновали широкий слободской площадь, на которой возвышался красивый посольский дом, и крутым берегом Чертомлыке поскакали в безграничный белый степь.

Добавить комментарий

Ответить Отменить

Ваш e-mail Не будет опубликован. Обязательные поля помечены *