«Грицева школьная наука» сокращенно

Иван Франко «Грицева школьная наука» сокращено читать

Григорий - обычный мальчик, живущий в деревне. Главная его задача пасти гусей, которых было 25. Однажды отец позвал сына с поля, чтобы его умыла, вычесали и впитала в школу.

Григорий не понимал куда они идут, ведь отец не объяснял сыну ничего. Они подошли к просторному старого дома под соломой, с трубой наверху. К тому дому уходило много ребят таких как Григорий то и больше. Отец объяснил, что это школа и сюда он должен ходить на учебу и слушать господина профессора (учителя).

Отец пошел говорить с профессором, а Гриша с другими мальчиками пошел в класс.

II

Ребята поняли, что Григорий первый раз в школе и начали шутить над ним. Говорили, что в сенях есть яма и если он будет «плохо справуватися, то профессор усадит тебя в эту яму i будешь мусив сидеть всю ночь.»

Григорий сказали стучать в дверь, а когда дверь открылась, по плечам Григория «залупкалы хорошие березовые резки». Григорий очень испугался и закричал.

Ребята просили Григория молчать, чтобы не услышал профессор, говорили, что «так положено». Потом решили угостить его кусок мела.

«Все молчали i в ожиданцi глядiлы на Григория, что обращал в руках мел, а дальше медленно вложил ее в рот.

Григорий начал хрупаты i трудом съел мел. Хохот в школе растянувшуюся такой, аж окна задзвенiлы.

- Цого смiетеся? - Спросил удивленный Гриша.

- Ничего, ничего. Может, хочешь еще что?

- Нет, не хоцу. А СЦО это такое?

- Ты этого не знаешь? Отто глупый! И то иерусалим такой, то очень хорошо.

- Ой, не Дузе Добле, - сказал Гриша. »

Когда в класс вошел профессор, ребята, как сполошенi воробьи, попирскалы к лавок, только Гриша остался со слезами в глазах i с губами, забiленимы мелом. Профессор грозно сблизился с ним.

Профессор понял, что старшие ученики пошутили над новеньким, и приказал Григорий хорошо учиться, и не есть больше Иерусалима.

ИИИ

Началась наука. Профессор говорил что-то, показывал какие дощечки, на которых были нарисованы какие-то крючки и стовпкы; ребята время от времени кричали что-то, как профессор показал какую новую дощечку, а Гриша ничего этого не понимал. Григорий не считался профессора, а наблюдал за поведением других учеников.

Впоследствии ребята начинали читать составы на подвижном табличках, которые раскладывал профессор. Они невтомимо по сто раз спiвучимы голосами повторяли: «а-ба-ба-га-ла-ма-га». Грицевi, неизвестно почему, очень это понравилось, i он начал своим писклявым голосом наперегонки кричать: «а баба галамага».

Профессор думал, что Григорий все понимает, и оставил дощечки «баба», но Григорий, несмотря на них, а только на профессора, тонким спiвучим голосом крикнул: «галамага». Все захохотали, не исключая и одиночество профессора, только Гриша, удивлен, оглянулся i вновь упор сказал своего соседа: «цому НЕ клицис галамага?» Только тогда бедняга опомнился, когда профессор потянул его понятливiсть резкой по плечам.

Дома Григорий рассказывал родителям, что они учили «а баба галамага». Отец надеялся, что сын будет хорошо учиться, и скоро пойдет в город к большей школы, и выучится на попа.

IV

Прошел год. Блестящие надежды отца на Грицеву будущину давно развеялись. Профессор просто сказал ему, что Григорий «туман восемнадцатый», что лучший сделает, когда отберет его домой i назад заставит гуси пасты. I действительно, по году школьной науки Григорий возвращался домой как раз такой мудрый, каким был перед годом. Кроме «а баба галамага» он дальше в науке НЕ поступил. Буквы то мiшалися перед его глазами, i он никогда не мог распознать их с лица.

То Григорий был такой непонятливий, или профессор так учил. Потому что кроме Григория, таких «туманов восемнадцати» между тогорiчнимы школьниками было 18 на 30.

Грицеве ​​уже так надоело профессорское обучения, он обрадовался, когда в июле отец отправил его пасти гусей.

V

Гуси, конечно - дураки гуси, i сим вместе не знали о радостную смену, которая их ожидала. В течение целого года Грицева школьной науки их пас малый соседский мальчик Лучка, обычно только и делал на пастбище, что копал ямки, лепил куличи из болота и пересыпался порохом. О гусей он не заботился совсем, i они ходили подножный корм.

Но за год «благодарить белом гусаковi i гривiй гусцi и еще двум или трем молодым ее дочерям, череда сего года выносила звиш 40 штук.»

Белый гусь, и грива гусь не забыли еще своего бывшего доброго пастыря i бросились к нему. Григорий рассказал, что учился в школе, сказал, что изучил «А баба галамага».

«Опять сик удивление, словно ни одна из тех 40 гусиных голов не могла понять такой глубокой мудрости. Григорий стоял гордый, недостижим. Вплоть наконец белый гусь обрел слово.

- А баба галамага! А баба галамага! - Воскликнул он своим звонким, металiчним голосом, випростувавшися, поднесши высоко голову i трiпочу или крыльями.

Григорий был сломан, постыдится Гусь в одной волны переймив i повторил ту мудрость, которая стоила его год науки!

«Почему они его в школу не давали?» - Подумал себе Григорий i погнал гуси на субботник. »